Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Обобщение различий между лексическим значением и научным понятием
Лекция XL ПЛАН СОДЕРЖАНИЯ ЗНАКА И ЗНАКОВЫХ СИСТЕМ 211 Таким образом, тезис о «срединном» положении языковой семантики в континууме от субъективно-чувственных до объективно-рациональных типов информации существенно конкретизирован. Язык не только расположен «посредине», но и своими средствами — значениями, лексемами, конструкциями — участвует в формировании значений в соседних семиотиках, превосходящих язык по своей емкости. В искусствах, использующих слово (художественная литература, театр, кинематограф), язык участвует в создании семиотик (художественных языков) более сложной природы, чем он сам. В науках и технологии, где нужны четкие и стандартные знаки для рационального и безличного содержания, язык мутирует в требуемом направлении: его слова превращаются в термины, его суффиксы в химических названиях веществ становятся синонимами по отношению к цифровым показателям количества атомов1, его словосочетания сокращаются до символов и формул. Факторы надежности в передаче сообщений: за-■ щищенность от «шумов», точность, удобство в эксплуатации. В следующих трех параграфах будут рассмотрены те черты плана содержания знаков (разных семиотик), которые обеспечивают надежность семиотики в передаче информации. Надежность той или иной семиотики в передаче информации складывается из нескольких характеристик кода и канала сообщения. Во-первых, это защищенность информации от помех («помехо-ичивость» кода и канала, как говорят в теории связи); защищенность от шумов обеспечивается избыточностью кодирования информации (см. п. 73). Во-вторых, надежность в передаче информации предусматривает отсутствие или минимум отклонений в воспринимаемой информации по отношению к той, которую посылал отправитель; интерпретация сообщения также должна быть адекватна замыслу отправителя (см. п. 74). В-третьих, семиотика должна быть удобной в эксплуатации и доступной для достаточного контингента пользователей, численность которого определяется потребностями социума (см. в п. 75). В частности, в обозначениях кислот галогенов суффикс прилагательного строго соответствует количеству атомов кислорода в молекуле кислот: если один атом, то используются суффиксы -оват + -ист, два атома — суффикс -ист, три атома — суффикс -оват, четыре атома — суффикс -н. Ср.: НС10 — хлорн-оват-ист-ая HJO — иодн-оват-ист-ая НСЮ2 — хлор-ист-ая Ш02 — иод-ист-ая НС103 — хлорн-оват-ая HJ03 — иодн-оват-ая НС104 — хлорн-ая HJ04 — иодн-ая 212 Часть четвертая. СОДЕРЖАНИЕ И СТРУКТУРА ЗНАКОВЫХ СИСТЕМ
Избыточность кодирования и помехоустойчи-■ вость кода и канала. Помехоустойчивость кода и канала, т.е. защищенность информации от имеющихся в канале «шумов», включая погрешности кодирования и декодирования, достигается избыточностью кодирования. Избыточность означает, что в отправленном сообщении имеются «лишние» знаки, т. е. знаки, которые не обладают собственной полезной информацией, но участвуют в передаче информации, выраженной другими знаками, и тем повышают надежность передачи. Избыточность — это как упаковка мелкого, но ценного товара, как футляр для хрупкой вещи или как брелок для ключей: чтобы отомкнуть дверь, брелок не нужен, но своим весом и бренчанием он помогает не потерять ключи. Необходимая избыточность кодирования выражается в том, что в сообщении есть знаки, которые дублируют или как-то иначе повторяют, или просто сопровождают (и тем поддерживают) информацию, уже донесенную другими знаками. Минимальная (нулевая) степень избыточности характерна для кода, в сообщении на котором пропуск знака, или замена одного знака другим, или перемена порядка следования знака приводит к изменению значения. Примером такого кода могут служить 10 арабских цифр. В сообщении Получено 124,57 тонн перенос запятой на одну цифру левее или на одну цифру правее соответственно уменьшает или увеличивает количество в 10 раз. Ошибка всего в одном знаке (описка — вместо 1 написано 2) чуть ли не удваивает количество и т.д. Неслучайно в документах о получении денег сумма всегда указывается цифрами и «прописью». Звучание слова, а тем более его буквенная запись значительно более надежны: даже если человек написал «цатыря» или «чтыри», или «чтырь» и т.п., все равно знающий русский язык поймет, какое это слово. Особенно в контексте. «Угадать» «задуманное» шестизначное число по его первым трем цифрам невозможно. Но «угадать» слово по его части почти всегда можно. Ср. слова инфля, девальва, шутливые и не требующие перевода, в речи королевского министра финансов (в пьесе Евг. Шварца); слово хохороны, с вкравшейся в телеграмму опиской и тем не менее правильно понятое (в рассказе А.Чехова), или написание слова без гласных: нрзбр в значении 'неразборчиво'. Все эти факты элементарной предсказуемости значений — следствие избыточности в устройстве языкового кода. Избыточность проявляется также в дублировании наиболее важных языковых значений. Это позволяет уже по началу (или обрывку) высказывания ...вижу большого... понять, что речь вдет об одушевленном объекте (иначе было бы вижу большой...) мужского пола (иначе было бы вижу большую...), и именно об одном объекте (иначе было бы вижу больших...). Избыточность в передаче информации присуща всем естественным языкам, причем, как показали статистические исследова- ния, письменные сообщения на разных языках избыточны в равной степени: примерно на 60—70 %1. Высокая избыточность естественных языков обусловлена тем, что знаки (слова) и элементы знаков (буквы или фонемы) появляются в сообщениях с разной вероятностью, причем носители языка подспудно, неосознанно «чувствуют» разную встречаемость разных букв, а также разную встречаемость слов. Поэтому предсказуемость (ожидаемость) появления следующей (в некотором сообщении) буквы, тем более следующего слова — достаточно высоки. Это и оборачивается 60— 70 % процентами «избыточного веса» в среднестатистическом письменном сообщении на любом языке. Художественные тексты, особенно поэтические, менее предсказуемы, чем газетные, а также сообщения, написанные в научном и канцелярско-деловом стиле. Впрочем, оценка предсказуемости художественных текстов характеризует не столько естественный язык, сколько другую семиотику — искусство слова. В теории информации и связи важен вопрос об оценках избыточности конкретных видов сообщений (рисунков разной степени сложности, чертежей, карт, фототелеграмм, телевизионных изображений и др.). В сообщениях на искусственных формульных языках избыточность существенно ниже, чем в обычных письменных текстах. Однако в теории связи часто возникает необходимость не снизить избыточность кода, а повысить его помехоустойчивость, т. е. фактически сделать при передаче информации более заметной ее «упаковку». Для этого создается искусственная избыточность кодирования (по сравнению с количеством символов, необходимых для передачи сообщения): в код к так называемым «информационным знакам» добавляются контрольные разряды; в сообщение включаются дополнительные контрольные цифры и т.д. Надежность кода как отсутствие отклонений от ■ переданной информации в воспринятой. Отсутствие отклонений в передаче информации несколько условно можно назвать «точностью» семиотики. Условность характеристики в том, что она трактует в качестве объективной черты семиотики феномен, который зависит от двух субъектов коммуникации — от того, насколько «точно» («адекватно») адресат воспринял информацию, посланную отправителем. Меж- 1 Избыточность как понятие теории информации не следует смешивать со стилистическими оценками высказываний, содержащих «лишние» слова (повтор, плеоназм, тавтология). «Лишние» слова представляют собой или речевую погрешность (вроде местные аборигены, в сентябре месяце), или фигуру речи (когда говорящий намеренным повтором подчеркивает и усиливает нужное ему значение или пародирует чужое косноязычие). 214 Часть четвертая. СОДЕРЖАНИЕ И СТРУКТУРА ЗНАКОВЫХ СИСТЕМ ду тем людям свойственно ошибаться и при этом с разной частотой и силой. «Помехи», «сбои» возникают уже на этапе отправления информации, причем как по субъективным (слабое владение кодом, плохой почерк, небрежность данной записи, усталость и т.п.), так и по объективным причинам (недостаточная отчетливость знаков из-за «серости» бумаги или «бледности» печати). При восприятии информации разнообразие «помех» еще шире. Два человека услышат / прочтут одно и то же сообщение с разной точностью; в их интерпретации, т.е. в их понимании замысла отправителя, различий будет еще больше. Поэтому пока в психологии коммуникации трудно отделить оценки «точности» кода, с одной стороны, от надежности канала (оптимальная пропускная способность, хорошая слышимость/видимость) и от точности в работе отправителя и получателя информации, с другой. Тем не менее известно, что минимальные расхождения между информацией, переданной отправителем, и информацией, полученной адресатом, характерны для математических языков (арабские цифры, буквенная символика алгебр, знаки и формулы геометрий, языки программирования и др.). Точность искусственных языков в других областях знаний и деятельности тем выше, чем шире в них используются символические языки математики и логики. С точки зрения взаимоотношений между знаками и понятиями, точность семиотики тем выше, чем в большей мере для нее характерны однооднозначные взаимоотношения между знаком (термином, символом) и понятием (референтом, денотатом), т.е. отношения, при которых отдельный термин (символ) обозначает только одно понятие, а отдельное понятие имеет только одно обозначение. Применительно к естественному языку одно-однозначные взаимоотношения между термином (знаком) и понятием означают 'отсутствие многозначности' и 'отсутствие синонимии'. Понятно, что любой естественный язык далек от этих идеалов номенклатур и языков программирования. Более того, было бы близорукостью видеть в лексической многозначности и синонимии «неизбежное зло»: напротив, это огромное благо. В языковом мышлении семантическая деривация (а это и есть многозначность) выступает как когнитивное освоение (познание) не замеченных прежде связей вещей и одновременно как средство экономной номинации новых представлений (экономной, потому что при семантической деривации не образуются новые слова). Что касается возможности выразить в языке «одно и то же» семью разными способами (благодаря вариантности языковых средств, т.е. наличию синонимов, дублетов, параллельных форм и конструкций), то в вариантности проявляется гибкость естественного языка, его эластичность, способность к тонкой диф- Лекция XI. ПЛАН СОДЕРЖАНИЯ ЗНАКА И ЗНАКОВЫХ СИСТЕМ 215 ференциации обозначаемых явлений. Разумеется, это благо, и не только в искусстве слова, но и в повседневном общении людей. В целом точности и определенности естественных языков вполне хватает для повседневной коммуникации людей. Если посмотреть на причины «коммуникативных неудач» (разного рода недоразумений и сбоев, отнюдь не редких в межличностном общении), то легко видеть, что с многозначностью связаны мелкие «запинки», а не действительные неудачи. Ср. фрагмент диалога: — Приходите часов в девять. [Девять часов может означать и '9 утра' и '9 вечера'. Если по условиям ситуации сказанное не может быть понято однозначно, то такая реплика — это коммуникативная неудача (чреватая тем, что собеседник придет не вовремя). Однако в подобных ситуациях слушающий обычно тут же уточняет:] — В девять утра или вечера? [И слышит в ответ:] — Вечером, конечно [т.е. говорящий даже не подумал о том, что его первая реплика недостаточно точна]. Хотя О.П.Ермакова и Е.А.Земская начинают свой обзор коммуникативных неудач (КН) с «неудач, порождаемых неоднозначностью коммуникативных единиц», легко видеть, что это не кардинальные сбои и обычно они не ведут к дальнейшему разладу отношений. Неудачи, связанные с лексической неоднозначностью, стоят в самом начале градации КН по возрастанию серьезности конфликта. В ряде случаев такого рода КН легко, «на ходу» превращаются в игру слов, т.е. в сознательное использование неоднозначности для возражения собеседнику или для поворота разговора в нужную сторону. Ср. приводимый авторами диалог, в котором слово нечего выступает в двух значениях: а) отсутствие предмета (рассказа); б) модальное значение 'не надо, не следует, не стоит (рассказывать)': А. Нечего тебе ему о себе рассказывать // Б. Еще сколько всего есть! Ты даже не догадываешься // А. Не догадываюсь, а знаю / что ты можешь рассказать. // Только не надо (см.: Ермакова, Земская 1993, 37 —38)1. Некоторые из КН, порождаемых неоднозначностью коммуникативных единиц, связаны с неточным знанием одним из собеседников каких-то аспектов семантики слова (например, его денотативной отнесенности или прагматики). Однако очевидно, что такого рода КН возникают не из-за объективной слабости (расплывчатости) кода, а по субъективным причинам (недостаточное владение языком). Что касается крупных КН, то они возникают в ситуациях, когда неверно понимаются коммуникативные намерения и другие прагматические аспекты высказываний. Серьезные КН вообще имеют психологические, а не языковые причины. В целом в речевом общении отклонения воспринятой информации от переданной, как правило, вызываются не собственно 1 Характерно также приводимое авторами обыгрывание двузначности нечего в художественном тексте: «А кому в Миссури нечего жевать / Право нечего тому переживать: / Там жевательной резины просто некуда девать» (Н.Матвеева). 216 Часть четвертая. СОДЕРЖАНИЕ И СТРУКТУРА ЗНАКОВЫХ СИСТЕМ языковыми причинами, а или внешними условиями данного коммуникативного акта (ср.: «недослышал из-за громкой музыки и поэтому не так / не все понял»), или незнанием (недостаточным знанием) значения слова (субъективный фактор). Однако внутри этноязыкового коллектива эти трудности в целом преодолеваются благодаря, во-первых, наличию у людей презумпции осмысленности воспринимаемого сообщения, во-вторых, способности человека принимать решения в условиях неполноты информации и, в-третьих, из-за избыточноси сообщения. Что касается адекватности интерпретации высказывания, т.е. мысленной реконструкции адресатом коммуникативного намерения говорящего1, то эти проблемы дают о себе знать в любом виде общения людей (кроме коммуникации с использованием искусственных формализованных языков, где подобные проблемы, по-видимому, просто не стоят). Проблемы интерпретации особенно сложны применительно, во-первых, к произведениям невербальных искусств, прежде всего музыки и архитектуры; во-вторых, по отношению к мифопоэтическим, художественным и философским текстам; в-третьих, по отношению к текстам, отдаленным от интерпретатора временем, местом, а также более или менее высоким языковым барьером. Это серьезные проблемы, и трудно сказать, насколько семиотика, филология, герменевтика успешно их решают. Не расшифрованных и не до конца понятых текстов много. Но у людей нет серьезных доказательств того, что они не поняли чего-то важного в обращенных к ним текстам и поэтому пошли «не в ту сторону». Кроме того, возможность различных интерпретаций художественных творений только увеличивает их содержательное богатство.
Эксплуатационные свойства кода. Чем хороши ■ и чем неудобны специализированные и художественные семиотики? Большинство искусственных семиотик превосходят естественные языки по своей информационной эффективности и надежности в передаче информации. Они логичны и рациональны, отличаются высокой семантической емкостью и, что важно для наук и технологий, в высокой степени интернациональны. Можно ли считать, что такие языки удобны в использовании? По-видимому, да. Но это «внутренняя» оценка формализованных языков — с точки зрения специалистов, использующих математические языки. Однако с более широкой точки зрения, учитывающей информационно-семиотические потребности
|