Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Глава 6. Тюрьма, со слепыми, без единого окна, стенами, размещалась глубоко в недрах облака, на котором была построена Белая Столица
Тюрьма, со слепыми, без единого окна, стенами, размещалась глубоко в недрах облака, на котором была построена Белая Столица. Оказавшись в камере, напуганные Тристам и Том какое‑то время молча сидели на кровати, отведенной им на двоих, – в действительности это были обычные дощатые нары, прикрепленные к стене с помощью металлических кронштейнов. Когда глаза привыкли к слабому свету, сочившемуся из зарешеченного дверного окошка, друзья заметили, что они в камере не одни. На других нарах лежал дряхлый старик. Он был очень худ, кожа его казалась прозрачной. За все то время, что дети находились в камере, он не шелохнулся. – Ты как думаешь – он мертвый? – прошептал Тристам. – Нет, дышит. Лампочка в коридоре начала мигать и почти сразу погасла; камера погрузилась в темноту. Друзья прижались друг к другу. Тристам не сводил глаз со спящего старика. – Может, о нем забыли? – предположил Том. – Может, нас тоже бросят здесь и забудут? – Мы прилетели куда‑то не туда… – протянул Тристам. – Я уже понял! Ты видел? У человека в плаще – там, в суде, – на спине была такая же вышивка, как у типа, который арестовал твою мать! – Видел. – Это военный из элитного подразделения армии тирана. Отец говорил мне о них. Их называют снегобоями. – Я так и подумал… – Тристам опустил голову. – Мы угодили в один из городов тирана. – Не уверен! Ты слышал разговор между человеком в плаще и этой женщиной? – До чего же она противная! – воскликнул Тристам. – Сажать в тюрьму детей – кем для этого надо быть, а? Кроме того, она забрала пакет, который мне дала мама. «И мою книгу», – с грустью подумал Том. С тех пор как он очнулся в больнице, эта пропажа не давала ему покоя. Ведь трактат Санберна был единственным средством узнать, как победить тирана! Когда Том вспоминал, что книги у него больше нет, он готов был расплакаться. Впрочем, после суда, где женщина‑мэр держалась довольно независимо и нисколько не подпевала снегобою, в нем затеплилась слабая надежда, что драгоценный трактат все‑таки удастся вернуть. – Снегобою, мне кажется, – задумчиво сказал он, – подчиняются только солдаты. А полиция вся из местных. Похоже, им не так уж нравится присутствие чужаков. Тристам вспомнил происшествие в вестибюле суда. Он мог бы поклясться, что полицейские защитили его тогда от враждебно настроенного солдата. Как обычно, Том был точен в своих оценках. – Трис! – Ау? – Что было в пакете, который тебе дала мама? – Не знаю. Я его не открывал. А что? Том не ответил, потому что в эту минуту старик зашевелился на своих нарах и сел. У него было изможденное лицо и суровый взгляд. – Здравствуйте, – сказал вполголоса Тристам, неуверенно наклоняя голову. Но немигающий взгляд старика, казалось, был устремлен сквозь них. «Вот тебе на! Он нас не видит! – подумал Том. – Чего доброго, он вообще псих!» Внезапно глаза старика вспыхнули, как если бы в глубине запылал таившийся там огонь. С силой, которую трудно было заподозрить в столь тщедушном теле, он вскочил с нар, приложил руки к ушам и начал поворачиваться на месте. – Молчите, молчите! – приказал старик. – Это он! Мунди. Слышите? Вот он, вот! Тристам и Том прижались к стене. У старика был сиплый голос, как у человека, который давно ни с кем не разговаривал. На лице его застыло выражение безумия. – Вы слышите? – повторил он. – Правда? Вы слышите Мунди? Друзья, уверенные, что старец сошел с ума, испуганно переглянулись. – Давай притворимся, будто мы слушаем, – шепнул Тристам. Они приложили руки к ушам, подняли глаза к потолку и сделали вид, что вслушиваются. В тюрьме царило спокойствие, но тихо в ней не было. Со всех сторон доносились какие‑то звуки. В дальнем конце коридора глухо отдавались шаги охранников, сквозь стены просачивались обрывки невнятных разговоров или перебранок других заключенных. А еще на этой глубине со свистом гулял ветер, почти полностью заглушая любой другой шум. Тристам с испугом следил за стариком: судя по всему, тот слышал звуки, которых не существовало. – Ну же, ну! – настойчиво твердил старик, как будто и сам начинал сомневаться. – Вот теперь! Слышите? – Да… – почти беззвучно шепнул Том, сидевший с закрытыми глазами. – Кажется, слышу что‑то… – Я же вам говорил! – воскликнул старик. – Что именно ты слышишь? – спросил Тристам. – Тс‑с… – прервали его старик и Том.
Обиженный Тристам закрыл глаза, старательно вслушиваясь. Но сосредоточиться было трудно: он то и дело снова приоткрывал глаза, наблюдая за лихорадочно возбужденным стариком. Вдруг в гудении ветра ему удалось различить нежную, умиротворяющую мелодию. Еле слышные звуки проносили сквозь толщу стен радостное настроение: кто‑то помогал старому человеку справиться с его тоской. – Воздух и ветер, все дело в них, – прошептал Том. – Звук распространяется в воздушной среде, а ветер способствует его распространению. В космосе мы ничего не слышим. – Помолчи минутку, – перебил друга Тристам. – Это я его научил… – с гордостью объявил старик, – Он всегда был очень одарен. Теперь он играет лучше меня. – Это флейта? – догадался Том. – Флейта. Это мой Мунди. Он для меня играет.
|