Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Глава 5. Выйдя из вагона, Синтия решила прогуляться по палаточному городку
Выйдя из вагона, Синтия решила прогуляться по палаточному городку. Лениво покручивая на плече зонтик, она брела вдоль палаток и самодельных, наспех сколоченных хижин. На некоторых строеньицах были прибиты куски фанеры с надписями «МАГАЗИН», «ЛАЗАРЕТ», «САЛУН», но в основном эти хлипкие сооружения служили жилищами для строителей дороги и их семей. Палатки и хижины стояли прямо на голой земле; картину оживляли лишь редкие деревца, выделяющиеся среди брезентовых крыш. Вездесущая пыль липла к палаткам, висящему на веревках белью, гамакам и, разумеется, к людям. Импровизированный городок был таким, каким его описывала Бет, — примитивным, угрюмым и перенаселенным. Но, прогуливаясь среди жилищ и наблюдая за хозяйками, которые болтали, стирая белье, готовя еду на открытых печурках или следя за ребятишками, девушка подумала, что это место столь же живо и полно энергии, как и обычный город с его улицами, заборами и многоэтажными зданиями. Где бы Синтия ни появлялась, она производила настоящий фурор. Потрясенные женщины, забыв о делах, смотрели на нее. То и дело звучал шепот: «Кто это?» или «Посмотри-ка, до чего красивое платье!». Не прошло и получаса, как Синтия пожалела о том, что не последовала совету Дэйва Кинкейда: ее элегантное платье покрылось пылью, а на пятке она натерла мозоль. Черт бы побрал ее гордость! Не обращая внимания на взгляды любопытных, она сняла свои изящные туфельки и босиком побрела к вагону. Войдя, швырнула в угол туфли и зонтик и повалилась в плюшевое кресло. Да уж, ничего не скажешь: с одеждой и обувью что-то надо делать. На пятке темнела огромная кровавая мозоль. Скривившись от боли, Синтия осторожно стянула чулок и осмотрела ногу. Хромая, добрела до аптечки, но там не оказалось ни бинта, ни пластыря. Тогда она вернулась в спальню и нашла там мягкие тапочки. Синтия померила их и решила, что вполне сможет дойти в них до магазина. Посмотрев на себя в зеркало, она невольно рассмеялась: на ней было элегантное французское платье, отделанное страусовыми перьями, а из-под подола торчали носки нелепых тапочек. Сорвав шляпу, Синтия бросила ее на кровать и, хромая, пошла в магазин. Уже стемнело, когда Дэйв вернулся в городок. Расседлав коня, он направился в свой вагон, не заглянув в столовую, чтобы поесть. Вдруг до него донеслись громкие крики и возгласы мужчин. Обернувшись, он увидел толпу, собравшуюся вокруг большой бочки. Похоже, там играли в кости. Признаться, Дэйв не одобрял азартных игр, но понимал, что мужчинам, особенно одиноким, больше развлечься нечем. Поэтому раз в месяц в городке устраивали нечто вроде казино, и к ним даже приезжали проститутки. Дэйв собрался войти в вагон, но услышал чей-то голос: — Ну-ка бросьте им кость, Маккензи! — Ох нет! — застонал Дэйв. — Какого дьявола эта женщина вытворяет? Он думал, что Синтия Маккензи не сможет шокировать его сильнее, чем она это уже сделала, но выяснилось, что он недооценил ее. Подойдя к игрокам, он увидел поразительную сцену: тряся в руках игральную кость, она облокотилась о бочонок, а ее длинные стройные ноги и женственную попку плотно облегали узкие джинсы «Ливайс». Подумать только! Эта одетая дама выглядела более сексуальной и соблазнительной, чем другие женщины, которых он видел обнаженными. — Мисс Маккензи! — грозно крикнул он. Готовясь бросить кость, Синтия обернулась к Дэйву, держа руку поднятой вверх. Остальные игроки тоже повернулись в его сторону. — Прошу вас пройти в мою контору, — сухо проговорил он. — Непременно приду, как только закончу игру, — пообещала Синтия. — Нет, немедленно, мисс Маккензи. — Резко повернувшись, Дэйв направился к вагону. — Прошу прощения, мальчики. Может, смогу сыграть с вами завтра вечером. — Черта с два ты с ними сыграешь! — вполголоса пробормотал он. Войдя в контору, Кинкейд зажег лампу, повесил на крючок шляпу и ремень с кобурой. Едва он сел за стол, как вошла Синтия. — Закройте дверь! — приказал он. Девушка повиновалась молча, но с улыбкой, еще более распалившей гнев Дэйва. — Какого черта вы добиваетесь, леди? — Не понимаю, о чем вы, — невинным голоском отозвалась Синтия. — О том, что, кроме несчастных случаев, нехватки оборудования, недостатка времени, у меня в городке есть еще масса других проблем. И я не хочу разбираться с мужчинами, которых вы выведете из себя! — О чем вы, Кинкейд? Я, между прочим, прекрасно лажу с мужчинами. — Да, в этом можно не сомневаться. Думаю, вы с ними слишком хорошо ладите! Не пройдет и недели, как они будут готовы глотку друг другу перерезать из-за вас! Но я не позволю вам мешать работе, леди! Нравится вам это или нет, но вы уедете в Денвер следующим же поездом! — рявкнул Дэйв. — Но я лишь играла с ними в кости… — Одетая, как… как обольстительница! — Вы же сами сказали мне одеться по-другому, — пожала плечами Синтия. — Что плохого в моей одежде? — Если не считать того, что это не женская одежда, вы выглядите вульгарно, — заявил он. — Вульгарно?! — возмутилась она. — Да я же закрыта с головы до ног! — Эти штаны не оставляют никакого простора воображению, мисс Син. Наклонившись к Дэйву и глядя ему прямо в глаза, Синтия проговорила: — Да, если речь идет о вашем больном воображении, мистер Кинкед[6]. — Повернувшись, она направилась к двери. — К тому же я — одна из совладелиц этой дороги, так что, что бы вы ни говорили, я остаюсь! — Не важно, чем вы владеете, леди, приказы здесь отдаю я, — отрезал Дэйв. — Здесь место только тем людям, которые выполняют какую-то работу, так что вам лучше подыскать другое место для развлечений. Он услышал стук закрывшейся двери. Синтия не спала, думая о Дэйве. Этот человек приводил ее в ярость, но вместе с тем очаровывал. Он не выходил у нее из головы. Вспоминая все их встречи, Синтия пришла к выводу, что нравилась Дэйву, так же как и он ей. Ей оставалось лишь заставить его признаться в этом. А потом, когда он извинится за все свои дерзости, они продолжат то, начало чему было положено поцелуем. Уже засыпая, девушка подумала, что манипулировать Дэйвом непросто — ей придется приложить немало усилий. С ним будет нелегко. Проснувшись на следующий день, Синтия улыбнулась. Она хорошо отдохнула и была готова к битве. Что же ей для начала сделать, чтобы угодить Кинкейду? Одевшись, она вышла на улицу. К ее удивлению, рабочий день был уже в разгаре, а Дэйв уехал к дальнему концу строящейся ветки. Но так легко Синтия сдаваться не собиралась — она решила поехать туда же. Выбрав в сарае рабочую лошадь, запрягла ее и выехала из города. Дорога отняла у нес больше времени, чем она предполагала, но сориентировалась она без труда. Доехав до места, Синтия осмотрелась. Работа здесь кипела: по металлическим рельсам стучали кувалды, что-то выкрикивали рабочие, уставшие кони-тяжсловозы подвозили вагоны с рельсами и оттаскивали от полотна дороги землю и камни. Все вокруг было окутано клубами серой пыли. Дэйв с озабоченным видом подошел к Синтии. — Возникли проблемы, мисс Маккензи? — спросил он. — И вам добрый день, мистер Кинкейд, — улыбнулась Синтия. — Здесь не до светских условностей, мисс Маккензи, — проговорил он сердито. — Что вы здесь делаете? — Я решила проехаться верхом, чтобы посмотреть, как идет работа, — заявила Синтия. — Зачем? — нетерпеливо спросил Дэйв. — Признаться, я просто схожу с ума от вида потных полуобнаженных мужских тел. — Мисс Маккензи, мы здесь строго придерживаемся правила: детям и женщинам не место на стройплощадке. — Почему же? — Здесь слишком много машин и другого оборудования, так что находиться здесь опасно. Поэтому я решил, что жен-шины и дети должны оставаться в городке. — Да? Что ж, я хочу, чтобы вы знали: я всегда сама принимаю решения. — Не сомневаюсь в этом. Но видите ли, за безопасность здесь отвечаю я, поэтому приказы отдаю тоже я. Так что, если вы остаетесь на месте строительства, прошу вас не покидать городок. Я достаточно ясно выразился, мисс Маккензи? — Я сама могу о себе позаботиться, — возмутилась Синтия, — и не намерена выполнять чьи-то приказы! Он не обратил внимания на ее вызывающий тон. — На обратном пути советую держаться дороги, — хмуро произнес Дэйв. — А то как бы вам не заблудиться. — Я всегда знаю, куда еду, Кинкейд, — заверила его девушка. — Если не ошибаюсь, вы говорите о вашей способности ориентироваться? — Похоже, я действительно вам не нравлюсь, Кинкейд. — А вас это волнует, мисс Маккензи? — Признаться, особенно задето мое любопытство, — улыбнулась Синтия. — От любопытства кошка сдохла, вы не забыли, леди? — И Кинкейд ушел. Пришпорив коня, Синтия поехала обратно. Как же этот человек раздражал ее! И на этот раз ему удалось одержать над ней верх! Но в борьбе с мужчинами Синтия была отнюдь не новичком. Она была уверена: способ обуздать Дэйва непременно будет найден. Жизнь в городке только оживала, когда Синтия вышла из своего вагона и, приблизившись к жилищу Дэйва, постучала в дверь. — Входите! — крикнул он. Девушка решительно вошла и удивленно замерла на месте. Босой, одетый лишь в вылинявшие джинсы, Дэйв брился перед висящим на стене зеркальцем. — А, это вы! — недовольно проворчал он. Полуодетый, Дэйв показался Синтии еще выше и мускулистее. Ее взгляд скользнул на его грудь: темная поросль волос, опускаясь, уходила узкой дорожкой под расстегнутый пояс джинсов. — Доброе утро, босс. — Она старалась говорить весело, хотя в горле ее застрял ком. Дэйв сполоснул бритву в тазике с водой и продолжал бриться. — Чего вы хотите, мисс Маккензи? — Я приехала сюда, чтобы делать что-то полезное, — начала Синтия. — Например? — Ну-у… Я могла бы помочь вам одеться. Рука Дэйва, державшая бритву, замерла. — А мне-то казалось, что вы специализируетесь на раздевании мужчин. — И он вновь принялся скрести намыленные щеки и подбородок. — У меня много самых разных талантов, — продолжала дразнить его Синтия. — К примеру, я могла бы добрить вас. Не сомневайтесь: я отлично справлюсь с этим. Мне часто доводилось брить Ро… — Она осеклась. — Моего бывшего жениха. — Бывшего жениха? — ехидно переспросил Дэйв. — Что же произошло? Он внезапно прозрел? — Нет, не он, а я. — Поведайте мне подробности этой истории, пока я не позавтракал и мой желудок пуст. Девушка усмехнулась: — Вам не разозлить меня, как бы вы ни старались. Так что, пожалуй, лучше заключить соглашение. — Что ж, до завтрашнего дня я могу потерпеть. — Дэйв стер с лица остатки мыльной пены полотенцем. — Завтра утром здесь будет товарный состав, на котором вы уедете. — Посмотрим, — проговорила Синтия и, подойдя к столу Кинкейда, села на его стул. — Да вы хромаете, мисс Маккензи. Подвернули лодыжку? — Насмешливое выражение его лица выводило ее из себя. — Нет, мистер Кинкейд, я не подворачивала лодыжки, — спокойно ответила Синтия. Почистив зубы, Дэйв выплеснул мыльную воду за окно. — Ну а теперь, когда мы, кажется, достигли соглашения, почему бы вам не уйти отсюда, чтобы я мог завершить свой туалет? — Какой смысл мне уходить? — пожала плечами она. — Я ведь уже пропустила самую интересную его часть. — Леди, да вы просто бесстыдны! — вскричал Дэйв, усаживаясь на стул. «Господи, как он красив!» — пронеслась мысль у Синтии, не сводившей глаз с широких плеч и груди Дэйва, пока тот натягивал носки и сапоги. Дэйв перехватил ее взгляд. — Что еще? — недовольно спросил он. — Ничего, — неожиданно занервничав, ответила девушка. — Я… После того, как вы вчера ушли, я просмотрела некоторые счета и, кажется, догадалась, в чем причина нехватки оборудования. — Представляю, — пробурчал Дэйв, засовывая в джинсы полы сорочки и застегивая ремень. — Я, между прочим, отлично разбираюсь в цифрах. — Да, в особенности когда они касаются денег. Я обратил на это внимание еще в тот день, когда нотариус читал завещание вашего отца. — Мне казалось, мы заключили соглашение, — прошептала она укоризненно. — Ну хорошо. Так что же вы скажете по поводу постоянной нехватки рельсов? Схватив листок бумаги и карандаш, Синтия принялась быстро делать расчеты. — Итак, в погонной миле пять тысяч двести восемьдесят футов. А рельсы в длину составляют двадцать шесть футов. Стало быть, на погонную милю дороги уходит четыреста шесть рельсов. — Верно, — кивнул Дэйв, подойдя к девушке. От него исходил волнующий аромат. — Значит, на каждую милю вам не хватает двух футов… — Да, поэтому каждые тринадцать миль мы добавляем по два рельса или приблизительно четырнадцать рельсов на сто миль, — пояснил Кинкейд. — Выходит, вы уже думали об этом, — разочарованно протянула Синтия. — Разумеется. — А вы посчитали рельсы с обеих сторон? — с надеждой спросила Синтия. — По двадцать восемь рельсов с обеих сторон, то есть всего пятьдесят шесть, — усмехнулся Кинкейд. — Замечательно, что вы хотите помочь мне, мисс Маккензи, но я уже давно все просчитал. К тому же мы проложили двести миль дороги, и лишь на последние мили стало не хватать рельсов. — Но это означает, что их отгружается меньше, чем следует, либо рельсы делают короче, чем следует, — предположила девушка. — Вчера я отдал распоряжение проверить очередную поставку, но то, что рельсы могут укорачивать, мне и в голову не пришло, — признался Дэйв. — И все же, думаю, дело не в этом. Ведь рельсы отливают, и, для того чтобы изменить их длину, понадобилось бы дополнительное оборудование, а это, в свою очередь, потребовало бы дополнительных затрат. К тому же мы несколько лет покупаем рельсы у одной компании, которая показала себя честным партнером. — Кинкейд нацепил на голову шляпу. — Я собираюсь завтракать. Вы идете? Синтию не надо было долго уговаривать. Решительно отодвинув стул, она кивнула: — Да, иду. — А вам когда-нибудь доводилось есть в столовой на колесах? — поинтересовался Дэйв, пока они шли к вагону. — Разумеется, — кивнула Синтия. — Путешествуя по Европе, я много раз бывала в вагонах-ресторанах. — Я говорю не об этих дорогих заведениях, а о простых столовых, в которых питаются работники, занятые на строительстве дороги, — пояснил Кинкейд. — Думаю, там многое удивит вас и потом вы будете развлекать друзей живописным описанием этого завтрака. Войдя в вагон-столовую, Синтия поняла, что Дэйв имел в виду. Середину вагона занимал длинный стол, прибитый к полу гвоздями, а по его обеим сторонам тянулись узкие скамейки. Кинкейд взял для них по ножу и вилке с подноса, на котором горой были навалены приборы. Потом они направились к деревянным кадкам. — Что будете есть: хлеб или кукурузную лепешку? — спросил Дэйв. — Хлеб. Сунув руку в одну из кадок, Кинкейд достал два куска хлеба. — Держите, — сказал он, вручая Синтии хлеб и приборы, которые она едва не уронила на пол. Дэйв взял с подноса пару жестяных кружек и зачерпнул кофе из бадьи с ароматным напитком. — Давайте сядем вон там, — предложил он, кивнув на свободные места в углу вагона. Большинство работников уже заканчивали завтрак. Как только они уходили, к их местам подбегали мальчишки, помогавшие в столовой. Они быстро протирали жестяные тарелки, прибитые к столу. — Просто замечательно, — сухо проговорила Синтия, которую этот способ мытья посуды привел в ужас. — Можете как-нибудь иначе накормить сотню человек в день? — с иронией спросил Дэйв. — А эти люди часто болеют? — Нет, мисс, эти люди здоровее и сильнее тех мужчин, с которыми вам доводилось иметь дело, — заверил Синтию молодой человек, — Рада это слышать, — пробормотала девушка, покосившись на стоявшую перед ней тарелку. — А где же меню? — А оно ни к чему — еда каждое утро одна и та же. Будете бекон? — спросил он, потянувшись к одной из ближайших кадок. Синтия заметила, что такие кадки стояли вдоль всего стола примерно на расстоянии ярда друг от друга. — Кусочек, — ответила Синтия. Дэйв вынул несколько кусков бекона и, положив один на тарелку своей спутницы, бросил остальные себе. — Жареной картошки? — предложил он, потянувшись к другой кадке. — Нет, благодарю вас, хлеба с беконом достаточно. Я, знаете ли, слежу за весом. — Зачем? Вы ведь в состоянии носить едва ли не самые узкие джинсы, — сказал Дэйв, положив себе картошки. — Я обратила внимание, что мои джинсы будут пошире ваших. Кажется, вы сказали, что едите одно и то же каждое утро? — спросила Синтия, откусив кусочек бекона, и быстро предложила: — А если я приглашу вас на завтрак завтра утром? — Не беспокойтесь. Мне нравится есть с рабочими. В это время мимо них прошли двое мужчин. — Доброе утро, Син, — кивнули они. — Дэйв. Синтия узнала в них своих партнеров по игре в кости. — Доброе утро, ребята, — приветливо сказала она. Позавтракав, Кинкейд встал. — Мне было очень приятно в вашей компании, мисс Маккензи, но пора и за работу. Дэйв быстро вышел из столовой, оставив Синтию в обществе мужчин, не сводивших с нес глаз. Она долго сидела в вагоне-столовой, медленно попивая кофе. Потом Синтия встала и направилась в свой вагон. Приготовив себе графин лимонада, девушка вышла на смотровую площадку. Волдырь на ноге все еще болел, поэтому она сняла чулки, чтобы ранка подсохла на ветру. Бинта в местной лавочке не оказалось, доктор уехал куда-то по делам, поэтому ей оставалось или ходить босиком, или стирать ногу в кровь жесткими туфлями. Размышляя об этом, Синтия вдруг увидела маленькую девочку, с интересом наблюдавшую за ней. Малышка походила на бродяжку: длинные светлые волосы безнадежно спутались и свисали вниз неопрятными лохмами, один чулок спустился и болтался на лодыжке, убогое платьице давно нуждалось в стирке. — Привет! — крикнула ей Синтия. — Мэм? — Как тебя зовут, детка? — Мэгги Рафферти. — Представившись, девочка шагнула к Синтии. На вид ей было не больше шести-семи лет. — Как дела, Мэгги? А я — Синтия. Хочешь подняться ко мне на площадку? — Дедушка велел мне не беспокоить людей, когда его нет. — Но ты совсем не побеспокоишь меня, детка, ведь я тут одна. Хочешь стаканчик лимонаду? — предложила Синтия. — Я никогда не пробовала лимонад и не знаю, нравится он мне или нет. Зато я пила шоколадное молоко, вот оно очень-очень вкусное. У вас, случайно, нет шоколадного молока? — К сожалению, нет, Мэгги. — Синтия вспомнила, что не пила шоколадного молока с тех пор, как была девочкой, хотя оно очень ей нравилось. Подойдя к вагону, Мэгги села на край площадки. — А что у вас с ногой? — полюбопытствовала она. — Я натерла пятку, и мозоль никак не заживает. — Да, такие мозоли всегда очень болят. У меня однажды была такая же на пальчике, и дедушка проткнул ее иголкой, назвав кровавым волдырем. — Личико девочки скривилось. — Пошла кровь, но мозоль быстро прошла. — Боюсь, этот волдырь так быстро не заживет. Давай-ка зайдем в вагон — уверена, у меня найдется что-нибудь вкусненькое к лимонаду. Когда они вошли в вагон, Мэгги восхищенно ахнула. — Я в жизни не видала такой красоты! — воскликнула она. — Хочешь посмотреть остальные помещения? — предложила Синтия. — А можно? — Разумеется, дорогая. Мэгги осторожно провела ладошкой по мягкому дивану. — Вы здесь спите? — спросила она. — Нет, для этого есть спальное купе. — Наверное, вы самая богатая женщина на свете, если у вас есть такие прекрасные вещи, — прошептала Мэгги. — Вообще этот вагон принадлежал моему отцу, но несколько недель назад он умер. Мэгги продолжала внимательно осматривать гостиную, дотрагиваясь до всех ламп и фарфоровых статуэток на столах. — Мой папа тоже умер, — сказала она. — Мне очень жаль, Мэгги. Знаешь что, иди-ка в ванную — вымоешь там руки, а потом мы с тобой поедим и выльем лимонада. — И Синтия распахнула дверь ванной. — Боже мой! — по-взрослому охнула Мэгги. — Вот это да! Вот это красота! — Она, оторопев, смотрела на ванну на ножках в виде птичьих лапок, рядом с которой стоял нагреватель для воды. — А это что такое? — Ванна, — объяснила Синтия. Видя восхищение девчушки, Синтия ощутила смущение. — А мы с дедушкой всегда моемся в деревянном корыте, — пролепетала девочка. — Так вы с мамой живете у дедушки? — Нет, только я. — Мэгги взяла кусок мыла. Понюхав его, она улыбнулась. — Как хорошо пахнет! — А что с твоей мамой, Мэгги? — поинтересовалась Синтия. — Она умерла. Остались только я и дедушка. Господи, как, наверное, здорово купаться в такой большой белой ванне! — Хочешь искупаться, Мэгги? Пожалуйста. — Вы серьезно? — Девочка тут же начала снимать туфли. — Нет, сначала надо подогреть воду. Давай пока посидим, ты выпьешь лимонаду с печеньем, а потом сходим в магазин и купим тебе другую одежду. — А моя разве плохая? — удивилась Мэгги. — Милая, нет никакого смысла купаться, а потом надевать на себя грязные вещи. Я даже разрешу тебе взять мое туалетное мыло. — Вы… Мне?.. — Да, я и тебе!.. — воскликнула Синтия, заметив, как изменилось лицо малышки. Включив нагреватель, Синтия села за стол вместе с Мэгги. — Тебе понравился лимонад? — спросила она, когда девочка выпила целый стакан. — Да, он очень вкусный, — вежливо проговорила Мэгги, — но все-таки шоколадное молоко вкуснее. — Так тебе не понравился лимонад? — Честно говоря, нет. — Мэгги хихикнула. — Так я и подумала, маленькая лгунишка. — Улыбнувшись, Синтия взъерошила волосы Мэгги. — А теперь пойдем в магазин. Когда мы вернемся, вода уже согреется. И, даже не посмотрев в сторону твердых кожаных туфель, Синтия сунула ноги в тапочки, в которых щеголяла последние два дня.
|