Часть I. Война до войны

Владислав Владиславович Шурыгин

Как воюют на Донбассе

Военный обозреватель -

«Владислав Шурыгин. Как воюют на Донбассе»: Алгоритм; Москва; 2015

ISBN 978-5-4438-1021-8

Аннотация

«…За спиной несколько месяцев самого масштабного со времен Второй мировой войны европейского вооруженного конфликта. За время боев Донбассу причинен громадный экономический ущерб. Разрушено больше пяти тысяч домов, больше ста школ, десятки больниц и медпунктов. Разрушена торговая инфраструктура. Под снарядами и бомбами карателей погибло, по самым заниженным оценкам, уже больше трех тысяч мирных жителей. За это время силовая группировка карателей была развернута с пятнадцати тысяч солдат и офицеров ВСУ, нацгвардии и добровольческих батальонов в середине мая до почти шестидесятитысячной армии в середине августа».

Военный обозреватель газеты «Завтра» предпринял первую попытку описать события на Донбассе именно с точки зрения военной аналитики. Тактика и стратегия, силы сторон, снабжение… Шурыгин детально рассказывает, как выглядит современная война на руинах бывшего Союза. Впервые проводится детальный анализ сил сторон, вооружения и применяемой тактики.

Владислав Шурыгин

Как воюют на Донбассе

© Шурыгин В., 2015

© ООО «ТД Алгоритм», 2015

Часть I. Война до войны

«Россия сильна…»

Если честно, то у меня из головы не выходит история самоубийства в Голландии Александра Долматова. Ну вот хоть ты тресни, но не укладывается у меня в голове отказ в политическом убежище как причина для самоубийства. Что-то не складывается.

Что «светило» бывшему члену НБП Александру Долматову при депортации в Россию? Максимум года четыре! И то если бы доказали его вину. А так – года два, если не условно. Каких-то особенных преступлений за ним по драке на Болотной не числилось. При этом статья не позорная, еще и в страдальцы записали бы от «кровавого режЫма», а это и почет, и подчеркнутое «законное» обращение на тюрьме. Никакого беспредела и насилия. Неужели перспектива такого суда так напугала человека, что он убил себя? Оборвал высшую ценность, данную ему Богом, – собственную жизнь?

Не вяжется! Такое возможно, только если человек психически ненормален или находится под действием психотропных препаратов.

Наркотики? Не буду исключать такой вариант. В Голландии этого добра навалом, а уж в среде беженцев-нелегалов и подавно. Но как-то сомнительно, чтобы ему дали обдолбаться до такой степени в тюрьме для депортируемых. К тому же, как сейчас выяснилось, в последние дни до смерти уже дважды пытался покончить с собой. Значит, дело явно не в наркотиках.

Более того, это была и не случайная смерть, когда человек пытается привлечь к себе внимание и режет вены или глотает иголки, но случайно перебарщивает и умирает. Здесь вполне осознанное решение – убить себя. Одна попытка, вторая, третья…

Но за что? В России его ждал не расстрел, не мучения и пытки, не какой-то запредельный ужас, а вполне себе РЕАЛЬНЫЙ путь оппозиционера. Следствие, приговор, возможно – срок. Но ведь, решившись выйти на Болотную и ввязавшись в драку с милицией, Долматов почти наверняка предполагал, что такой вариант развития событий возможен, и сбежал сначала в Киев, а потом в Голландию. То есть он точно не собирался умирать!

Что же произошло?

Долго искал полный текст его предсмертного письма. В итоге нашел вот это:

«Мама, мамулечка!

Я ухожу, чтобы не возвращаться предателем, опозорив всех, весь наш род. Так бывает. Выдержи.

Я с тобой – тот, что был раньше.

Верьте в Бога. Не слушайте всяких деятелей. Россия сильна, как ни одна другая страна. И будет только сильной. Жизнь в России гораздо лучше, чем где бы то ни было.

Что довело меня до бегства из России? Лень и разгильдяйство не дали изучить новые законы. Я предал честного человека, предал безопасность Родины.

Пусть… переезжает к нам. Ничего, вы выдержите. Это лучший вариант. Живи с ними.

В России скажут, что просто несчастный случай. Покеда.

Если это возможно, отправьте мое тело в Россию…»

У меня пока нет полной уверенности, что это подлинный текст, но и причин сомневаться в его аутентичности тоже нет.

Что же из него следует?

Совершенно очевидно, что человек, писавший эту записку, проникнут, как ни странно, не чувством страха перед депортацией – об этом вообще НЕТ НИ СТРОКИ! – ни упреков тем, кто его депортирует. Ничего подобного. Письмо буквально пропитано другим чувством – чувством вины. При этом очевидно, что вины УЖЕ совершенной и, более того, вполне конкретной: «Я ухожу, чтобы не возвращаться предателем… я предал честного человека, я предал безопасность Родины…». И вот тут хочется сказать: «Стоп!».

Кем был Александр Долматов до своего побега?

Как известно, он работал на оборонном предприятии, являлся конструктором ОАО «Корпорация Тактическое ракетное вооружение» в городе Королеве. То есть был «секретоносителем», говоря языком спецслужб. Это ОАО производит целый спектр ракет для ВВС, в том числе и для самых новых, перспективных наших самолетов. И Долматов был допущен к самым секретным технологиям, о чем сам писал.

А теперь одна деталь, о которой знает любой, кто покидал Россию или СССР, в статусе беженца и не только: одним из обязательных элементов процедуры определения дальнейшего статуса является анкетирование и, если потребуется, собеседование с представителями соответствующих органов страны, в которой человек находится. И в рамках такого собеседования обязательно выясняют, является ли данный конкретный человек секретоносителем, и если да, то какие секреты ему известны?

Опять же не от одного и не от двух своих знакомых я знаю, что любой реальный секретоноситель или человек, в силу каких-то обстоятельств ставший обладателем таких секретов, попадает в глубокую разработку спецслужб страны пребывания. На профессиональном жаргоне попадает «под потрошение». «Потрошат» обычно, если «объект» изначально не был готов делиться информацией, довольно жестоко, используя все методы психологического давления, стараясь полностью сломить жертву и вынудить ее рассказать все, что ей известно.

И очень похоже, что Долматов стал жертвой такого «потрошения». Устойчивым к такому давлению он явно не был. Его записи изобилуют описаниями слежки за ним.

Ему везде виделись агенты ФСБ, которые идут по его следам и вот-вот схватят.

А теперь предположим, что он в итоге и попал в руки агентов, только уже не ФСБ, а вполне реальных, из контрразведки Голландии, к которым вполне могли «по-союзнически» подключиться и американские коллеги из Лэнгли, и взялись за него эти агенты со всем мастерством и умением…

Совершенно очевидно, что «выпотрошили» они из Долматова все, что он знал. И весьма вероятно, как это часто бывает в таких случаях, опустошенного и раздавленного еще и заставили подписать документ о сотрудничестве – «завербовали», проще говоря.

В этом случае обратно в Россию его уже возвращали не как простого «отказника», а как вполне себе удачного агента. Эфемерное преследование, даже небольшой срок, только поднимали ценность такого агента, который вполне мог в дальнейшем еще и сделать политическую карьеру…

Такое объяснение делает понятным и причины отказа в статусе беженца, который давали другим по куда менее значимым поводам.

Все очень удачно складывалось, вот только «агент» не оказался на высоте: «Я ухожу, чтобы не возвращаться предателем… я предал честного человека, я предал безопасность Родины…».

Но лично мне такая логика событий видится вполне объясняющей, то вопиющее несоответствие смерти молодого и талантливого человека и причины, названной официальной, – отказ в статусе беженца…