Расовые различия – почему они появились?

Как сформировались расовые различия? Разные расы развивались и формировались не одинаково. Физические различия могут быть результатом естественного отбора, в основном вследствие адаптивной эволюции. То есть различия в генотипе рас и наций накапливались на протяжении тысяч лет в процессе приспособления к месту обитания, ландшафту, климату, образу жизни, особенностям питания, перенесенных инфекций, болезней, неизбежных генетических мутаций и множества других факторов. Например, большинство групп, населяющих высокие арктические широты, отличаются коренастым торсом и короткими конечностями. Такой тип тела приводит к увеличению отношения его массы к общей площади его поверхности и, следовательно, к снижению потерь тепловой энергии при поддержании температуры тела. Высокие же, худые, длинноногие представители племен Судана, поддерживающие ту же самую температуру тела, что и эскимосы, но обитающие в чрезвычайно жарких и влажных климатических условиях, развили телосложение, которое предполагает максимальное отношение общей площади поверхности тела к его массе. Такой тип тела наилучшим образом отвечает целям рассеивания тепла, которое в противном случае привело бы к повышению температуры тела выше нормы.

Другие физические различия между группами могут возникать вследствие неадаптивных, нейтральных с точки зрения эволюции изменений в разных группах. На протяжении большей части своей истории люди жили небольшими родовыми популяциями (димами), в которых случайная изменчивость генофонда, обеспечиваемая основателями данного дима, становилась закрепленными признаками их потомства. Мутации, возникавшие внутри дима, если оказывались приспособительными, распространялись сначала в пределах данного дима, затем в соседних димах, но, вероятно, не достигали пространственно отдаленных групп.

Расовых различий множество, например форма головы, черты лица, степень физической зрелости при рождении, формирование мозга и объём черепа, острота зрения и слуха, размер тела и его пропорции, число позвонков, тип крови, плотность костей, длительность беременности, число потовых желез, степень излучения альфа волн в мозгу новорождённых, отпечатки пальцев, способность к усвоению молока, строение и расположение волос, запах, дальтонизм, генетические заболевания (такие как анемия серповидных клеток), гальваническое сопротивление кожи, пигментация кожи и глаз и подверженность инфекционным заболеваниям.

Бакстер, основываясь на американской военной статистике, доказали, что представители белых рас превосходят негров и индейцев прижизненной вместимостью легких. Такое явление стоит, как предполагают, в связи с большей энергией обмена веществ и большим развитием силы у белых.

Частота ударов пульса также не одинакова у разных рас. Гульд дает в этом отношении следующие средние величины (ударов в минуту):

У некоторых народов тропических стран Джоуссет отмечает меньшую, по сравнению с европейцами, вместимость легких, большую частоту дыханий, малый объем груди, более слабо выраженный тип брюшного дыхания, большую частоту и меньшее напряжение пульса. Вместе с такими особенностями констатируется слабость мускульной силы, уменьшение мочеотделения и увеличение отделения пота. Однако еще не достаточно выяснено, поскольку наблюдаемые Джоуссетом явления зависят от климата и географических условий и поскольку они действительно составляют расовую особенность. Вышеприведенные данные Гульда более ценны для нас в смысле доказательства расовых различий в физиологических функциях организма, так как эти данные основаны на исследовании очень большого числа индивидуумов, приблизительно одного возраста и находившихся в одинаковых условиях жизни.

По отношению к расовой физиологии нервной системы интересен тот факт, что у некоторых народов, например негров, существует значительно меньшая, по сравнению с белыми, болевая чувствительность. Эта особенность констатирована на основании точных исследований и хорошо известна тем хирургам, которым приходилось производить операции неграм. Последние легко и почти безропотно переносят самые тяжелые операции. http://www.uhlib.ru/nauchnaja_literatura_prochee/_russkaja_rasovaja_teorija_do_1917_goda_tom_1/p17.php

Должно заметить, что при указанных особенностях многим дикарям свойственна необыкновенная острота зрения и слуха, позволяющая дикарю различать детально очень отдаленные предметы и слышать отчетливо самый слабый шум, совершенно недоступный уху европейца; однако, гармонические сочетания звуков, красок и тонов мало доступны дикарю.

Коснувшись вопроса об анатомо-физиологических особенностях у разных представителей человеческого рода, я не могу пройти молчанием того интересного и поучительного факта, что значительные различия в строении отдельных частей тела могут иметь место даже тогда, когда данные части представляются для невооруженного глаза совершенно сходными. Я имею в виду то существенное расовое различие, которое наблюдается в строении человеческих волос. Возьмем, для примера, с одной стороны — прямой или гладкий черный волос с головы монгола, а с другой — прямой же и черный головной волос великорусса. Исследование покажет, что у монгола форма поперечного разреза волоса представляется почти круглой или широкоовальной, причем короткий диаметр овала относится к длинному, как 80–90:100. У великорусса же поперечный разрез головного волоса имеет форму вытянутого овала, короткий диаметр которого относится к длинному, как 61–71:100. В волосах монгола зерна пигмента несколько крупнее, чем в волосах великорусса, и, кроме того, головной волос великорусса в среднем несколько тоньше волоса монгола. Возьмем для сравнения еще два одинаковых по цвету волоса: рыжий головной волос араба и рыжий волос великорусса. В рыжем волосе араба я наблюдал лично, что зернистый пигмент расположен преимущественно в центральных частях коркового вещества, а в волосах великорусса — в периферических частях этого вещества.

Быть может, нечто подобное тому, что мы наблюдаем в волосах, существует и в тех или других внутренних органах, т. е., быть может, при полном внешнем сходстве имеется более или менее значительное различие в гистологическом строении. Но в этом отношении антропология еще не дает нам должного ответа и открывает лишь широкое поле для научных исследований.

Считаю нужным отметить, кстати, ту важную роль, какую могут играть волосы в деле изучения типа первобытного доисторического населения различных мест земного шара, так как они сохраняются вместе с костями в течение столетий и даже тысячелетий зарытыми в землю, например, в могильниках и курганах. Я нашел, что по внешнему виду курганных волос нельзя давать заключения об их первоначальном цвете, так как последний может значительно измениться под влиянием химических и физических агентов; причем большей частью изменяется не пигмент, который вообще отличается необыкновенно большой стойкостью, а роговая субстанция волоса, которая принимает желтый, коричневый или грязно-бурый цвет. Благодаря такому изменению рогового вещества, черные волосы могут посветлеть, а светлые — потемнеть. Лишь одно гистологическое исследование волос на поперечных разрезах дает нам возможность определить с положительностью или с большей или меньшей вероятностью первоначальный цвет волос, а именно по густоте, цвету, расположению зернистого пигмента и некоторым другим его свойствам. Изучая волосы из курганов средней России, я нашел, что курганное население было темноволосое. Это обстоятельство противоречит очень распространенному мнению, что наши предки-славяне были светловолосые, и подтверждает, наоборот, мнение некоторых антропологов, и в том числе нашего сочлена по Антропологическому Отделу д-ра В. В. Воробьева, что праславянин имел, по всей вероятности, темные волосы. http://www.uhlib.ru/nauchnaja_literatura_prochee/_russkaja_rasovaja_teorija_do_1917_goda_tom_1/p17.php

Сделавши краткий обзор некоторых данных по вопросу об анатомо-физиологических расовых различиях, мы коснемся теперь расовой патологии. Нужно сказать, что в этом отношении мы имеем гораздо больше данных, чем по физиологии рас. Не подлежит сомнению, что у разных человеческих групп, смотря по их расовым особенностям, существует различная степень иммунности или предрасположенности к тем или иным патологическим процессам, подобно тому, как это мы наблюдаем в мире животных. Известно ведь, что одни виды животных легко поражаются такими болезнями, к которым другие виды оказывают полную или относительную иммунность. Изучение расовых особенностей в патологии представляет многочисленные затруднения в виду, во-первых, невозможности исключить другие факторы, которые сами по себе могут играть существенную роль в этиологии болезней, как-то: условий жизни, климата, питания, а во-вторых, — вследствие недостатка обширных и повсеместных медико-статистических исследований. Вследствие этих причин мы встречаем нередко самые противоречивые мнения по данному вопросу. Так, например, некоторые авторы считают негров вполне иммунными к малярии; Другие же говорят, что негры одинаково с европейцами подвергаются этой болезни. Однако же, на основании имеющихся данных, следует полагать, что истина находится на средине, как это часто оказывается при существовании двух противоположных мнений. Если малярия и встречается между неграми, живущими на своей родине, т. е. в тропических странах, то гораздо реже, чем у европейцев, и переносится ими в общем гораздо легче, чем европейцами. По переселении же в более холодные страны, при резкой перемене всех условий жизни, негры теряют понемногу свою иммунность. Европейцы же, попавшие в тропические страны на места, населенные неграми, несравненно чаще последних подвергаются малярии и в более тяжелых формах.

Интересно, что степень восприимчивости к малярии у разных типов белой расы различна. По Бушану наиболее восприимчивыми к этой болезни оказываются шведы и норвежцы; несколько менее их восприимчивы немцы и голландцы, еще менее — англосаксы, затем идут французы, жители Мальты, итальянцы и испанцы.

Монгольская раса, по-видимому, сравнительно мало восприимчива к малярии и туберкулезу.

Евреи, по некоторым показаниям, реже поражаются чумой, малярией и тифом; но зато, как известно, особенно предрасположены к нервным и душевным болезням и чаще других страдают диабетом. Статистика показывает, что смертность от диабета у евреев в 3–6 раз превышает смертность от этой болезни у других рас. Данные, имеющиеся по вопросу о заболеваемости евреев нервными и психическими болезнями, убеждают нас в том, что ни особыми условиями жизни, ни общественным положением, ни браками с ближними родственниками нельзя объяснить всецело необыкновенную частоту заболевания. Если те или иные условия жизни евреев и не могут быть исключены из числа этиологических факторов, то, во всяком случае, они не играют доминирующей в этом отношении роли, и в частых случаях заболевания нервными и душевными болезнями нужно видеть, прежде всего, расовую особенность евреев. Цимссен, Бланшар и особенно Шарко указывают, что ни одна раса не доставляет столь большого материала по невропатологии, как еврейская. Статистические данные разных стран Европы указывают нам, что число страдающих психическими болезнями евреев до 4–6 раз превышает число больных у других рас. Из форм психических болезней чаще других имеет место, по-видимому, мания. Tabes встречается у евреев много реже, чем у других рас (Минор, Штембо, Гайкевич).

По отношению к психическим заболеваниям у европейских народов отмечено, что народы, принадлежащие к скандинавско-германской группе, т. е. представители светлого типа, чаще всего поражаются депрессивными формами психозов. У народов же кельто-романской группы и славян, т. е. темноволосого типа, наичаще встречаются маниакальные формы психозов (Баннистер и Херкотен). У немцев и шведов меланхолия наблюдается много чаще, чем мания. У датчан и норвежцев, по данным Баннистер и Херкотен, меланхолия встречается в два раза чаще, чем мания. В Восточной Германии, где славянский элемент преобладает, меланхолия и мания, по статистике психиатрических заведений, встречаются приблизительно в одинаковых количествах или же последняя чаще, чем первая.

В связи с указанным преобладанием у германско-скандинавской группы меланхолии, а у кельто-романов и славян мании, по-видимому, находится неодинаковая частота самоубийств у этих народов. По статистике Джеймса Вейра, с 1880 по 1893 г., оказывается, что на один миллион населения у германско-скандинавской группы, т. е. у представителей светловолосого типа, приходится 116 самоубийств ежегодно, а у кельто-романов, т. е. представителей низкорослой темноволосой европейской расы, только 48 на один миллион, следовательно, почти в два с половиною раза меньше. К подобным же выводам пришел и Хевлок. Известно далее, что в тех местах Австрии, где преобладает немецкое население, самоубийства встречаются много чаще, чем в местах с преобладающим славянским или венгерским населением. Наименьший процент самоубийств отмечается у южно-европейских народов. Так, например, в Италии на один миллион приходится 40, а в Испании 35 случаев самоубийств в год, т. е. значительно меньше, чем в Германии, где на один миллион приходится 271 случай самоубийства. Замечательно также, что в южных провинциях Италии — Апулии и Калабрии, где преобладает кельто-романское население, на один миллион жителей бывает 17–33 случая самоубийств, а в северных провинциях, как, например, Ломбардии и Венеции, где в значительном количестве живут представители германской группы, — около 65–66 случаев, т. е. по крайней мере, вдвое больше, чем в южных провинциях.

Относительно заболевания нервными и психическими болезнями у других рас, как-то: у монголов, негров и др., наши сведения еще очень невелики. Имеются, например, указания, что японцы более предрасположены к маниакальным формам психических расстройств. У остяков, самоедов, тунгусов, бурят, якутов и камчадалов наблюдается болезненная пугливость, сопровождаемая приступами неистовства. У качинцев, по Палласу, особенно часты менструальные психозы. Имеются также указания на своеобразные психические расстройства у малайцев и жителей Явы и Суматры; но требуются дальнейшие проверочные наблюдения для выяснения связи подобных психозов с расовыми особенностями.

Как бы ни были еще малочисленны, отрывочны и во многих отношениях неполны данные об анатомических, физиологических особенностях человеческого рода, об его иммунности и предрасположенности к болезням, эти данные все-таки вполне достаточны для убеждения нас в том, что в этиологии болезней, помимо различных внешних факторов, играют, несомненно, очень важную роль расовые особенности организации и функций человеческого тела. Эти особенности должны быть предметом дальнейших наблюдений и исследований.

Быть может, кто-либо поставит теперь вопрос: есть ли необходимость применять к изучению связи внутренней этиологии болезней с антропологическим типом индивидуумов там, где приходится иметь дело с однородным, по-видимому, материалом, с однородными антропологическими элементами, например, с представителями великорусского народа, который говорит одним языком, исповедует единую веру, имеет одно историческое прошлое? Но на самом деле великорусский народ так же, как и малорусский, не состоит из однородных единиц, а произошел в отдаленном прошлом из слияния, по крайней мере, двух или трех рас. Между великоруссами и малоруссами мы встречаем брахицефалов и долихоцефалов, высокорослых и малорослых, темноволосых и светловолосых, и эти особенности являются унаследованными от тех рас, из слияния которых образовался современный великорусский народ.

В связи с особенностями цвета волос, глаз, формы черепа и пр. унаследованы, конечно, и другие анатомо-физиологические особенности, а вместе с ними — различная степень иммунности и предрасположенности к тем или иным патологическим процессам. В этом отношении интересно наблюдение нашего соотечественника д-ра Эмме, который заметил, что предрасположенность к малярии различна у разных типов малорусского народа: черноволосые малоруссы менее предрасположены к малярии, чем светловолосые. Впрочем, еще Геккель отметил, что черноволосые представители смешанных европейских рас легче акклиматизируются в тропических странах и гораздо реже подвергаются некоторым эпидемическим болезням, например, желтой лихорадке, чем светловолосые европейцы. http://www.uhlib.ru/nauchnaja_literatura_prochee/_russkaja_rasovaja_teorija_do_1917_goda_tom_1/p17.php

В 1892 году Гальтон впервые сопоставил пальцевые узоры различных расовых и этнических типов. Именно с этого времени развитие дактилоскопии, помимо решения чисто криминалистических задач, начинает развиваться и в русле классической расовой теории. Далее Гаррис Готорн Уайлдер, Гарольд Камминс и Чарльз Мидло вносят большой вклад в развитие новой науки, которая получает название этническая и расовая дерматоглифика.

В России дерматоглифические исследования полным ходом начинаются только в советское время. Поразительно, но факт, что именно в стране, взявшей на вооружение тезисы интернационализма, расовые исследования получают официальное научное признание. Отсылаем к работе П. С. Семеновского «Распределение главных типов тактильных узоров на пальцах рук человека» (Русский антропологический журнал, 1927, Т. 16, вып. 1–2, с. 47–63). Институт антропологии Московского государственного университета организует многочисленные экспедиции в самые разные уголки нашей страны. Крупнейшие советские антропологи А. И. Ярхо, В. П. Алексеев, Г. Ф. Дебец создают теоретическую базу этнической и расовой дерматоглифики. М. В. Волоцкий, Т. А. Трофимова, Н. Н. Чебоксаров совершенствуют методологическую базу исследований.

С самого начала дифференциация отпечатков пальцев начинает производиться на трех уровнях: расовом, этническом и территориальном – что сразу же говорит о точности метода и большом потенциале его развития. То есть, по отпечаткам пальцев человека устанавливают не только его расу, национальность, но и географический регион, из которого он происходит. Гениальная догадка Гальтона конца XIX века к тридцатым годам века ХХ-го находит свое полное подтверждение при исследовании сотен этнических групп в самых разных концах земли.

Причем потрясающей точности удается достичь на первых порах даже при относительной простоте метода. Выделяют три основных типа папиллярных узоров: дуги, петли и завихрения, к последним относятся еще и двойные петли. В таблице изображены пропорции частоты завихрений, петель и дуг у некоторых народов.

Ведущий немецкий специалист в этой области доктор Эрих Карл в статье «Отпечатки пальцев как расовые признаки и передача их по наследству», опубликованной в журнале «Volk und rаssе», 1936, v 7, дает такое резюме многочисленным исследованиям:

«Представители желтой расы во главе с эскимосами имеют больше всего завихрений и меньше всего дуг и петель. У европейцев соотношение противоположное: у них число дуг и петель увеличивается за счет завихрений. Индейцы вплотную примыкают к азиатам, а айну занимают промежуточное положение между желтыми и белыми. Евреи сильно отличаются от европейцев большим числом завихрений и сравнительно небольшим числом дуг. Среди европейских народов больше дуг и меньше завихрений у северных европейцев, а у южных, наоборот, больше завихрений и меньше дуг. Среди северных европейцев больше всего дуг и меньше всего завихрений у норвежцев; за ними следуют немцы, англичане и русские».